Ованес (Оганнес, Оннес) Кюркчян (1851–1903) — армянский фотограф, известный прежде всего многочисленными фотоснимками экзотических пейзажей острова Ява. Его фотографии выделяют высокая техника исполнения и художественная выразительность. Авантюрный склад ума и предпринимательский талант позволили фотографу не только благополучно адаптироваться в юго-восточной Азии, но и создать в г. Сурабая успешное фотоателье, еще долго просуществовавшее и после его смерти.

О раннем периоде жизни и творчества Ованеса Кюркчяна известно немного. До отъезда в начале 1880-х гг. сначала в Европу, а затем на о. Ява он жил в Тифлисе и Ереване и занимался преимущественно архитектурной фотосъемкой. Известны, как минимум, два отдельных тематических альбома: снимки руин городища Ани и фотографии памятников армянского средневекового зодчества VII–XIII вв. Эти изображения также отличаются высоким качеством исполнения и помимо неоспоримой художественной ценности имеют и научное значение как источник в историко-архитектурных исследованиях.

К сожалению, историки фотографии обошли творчество Ованеса Кюркчяна вниманием. В русскоязычной научной литературе найти информацию о нем практически невозможно. Большинство англоязычных источников представлены не публикациями, а интернет-ресурсами и повествуют либо о яванских снимках фотографа, либо только об одном из его ранних альбомов. Это делает рассказ об архитектурных фотографиях Ованеса Кюркчяна и истории их создания чрезвычайно актуальным, что и сделано в статье, в том числе на основании снимков Армении, недавно выявленных в Научном архиве ИИМК РАН.

Шотландец, граф Яков Вилимович Брюс (James Daniel Bruce, 1669–1735) известен как один из ближайших сподвижников Петра I, крупный государственный деятель, военачальник, дипломат, инженер и ученый. Ему принадлежало и одно из самых крупных в России книжных собраний. Так, в 1725 г. наиболее большая по своей численности петровская библиотека насчитывала около трех с половиной тысяч книг, а библиотечное собрание Я.В. Брюса, абсолютно доступное царю, превышало 1600 томов. Примечательно, что действенную помощь в формировании императорской библиотеки неизменно оказывал тот же Яков Брюс: именно с ним и следует связывать появление в библиотеке царя лондонского издания сочинения одного из ключевых фигур итальянского Возрождения, теоретика и знатока античной архитектуры Андреа Палладио, указанной в реестре Рисовальной конторы как «Архитектура Паладиева, из италианскаго на аглинской переведена в Лондоне 1715 году». Показательно в данной связи и то, что именно по поручению Петра I с 1705 г. Брюс одно время надзирал за московской типографией В. Куприанова, где занимался редактированием и переводом подготавливаемых к печати отечественных изданий.

В статье впервые раскрываются особенности, присущие одной из важнейших частей крупного книжного собрания Я. Брюса, которая так или иначе отвечает специфике архитектурного творчества.

История рождения готической архитектуры в средневековой Франции весьма поучительна для нас сегодня, когда инженерно-строительная наука и практика открывает все новые и новые возможности для архитектурного творчества. Правда, эти возможности не всегда удается использовать должным образом. Задача данной статьи состоит в акцентировании внимания на необходимости выстраивания последовательной системы целеполагания для инновационных технологий, как это было в рассматриваемое время, когда появилась потребность в создании невиданных до того средств архитектурной выразительности. Весьма абстрактные религиозные идеи, выражаемые, в основном, только словами, дали тогда толчок для художественного воображения, за которым потянулась мысль конструкторов и каменщиков. Без этих идей технический прогресс в строительстве не принес бы столь впечатляющих результатов. Автор приходит к заключению о том, что рационализация строительного производства оказывается наиболее эффективной тогда, когда в ее основе лежат высокие духовные идеалы. 

Фасад, украшенный бешлагверком, включенным в единую декоративную систему наряду с рольверком, ювелирным орнаментом, гермами и наложенным ордерным декором, можно по праву считать визитной карточкой такого явления в архитектуре Германии, как Везерский Ренессанс. Распространение этого орнамента исследователи связывают в первую очередь с именем Х.В. де Вриса и анализируют преимущественно с точки зрения дополнения и усиления семантического значения архитектурного ордера. Однако, если сфокусировать внимание на визуальных характеристиках бешлагверка, то, принимая во внимание его сетчатую структуру, в основе которой лежит переплетение лент, представляется интересным включить его в более широкий контекст попыток человеческого осмысления и освоения пространства. В статье будут освещены вопросы отражения процесса развития этого орнамента в теоретических трудах по архитектуре, охарактеризованы особенности его использования в архитектурной практике, сделаны выводы о возможном потенциале семантической составляющей его применения с точки зрения современного осмысления процессов архитектурного формообразования.

В V–VI вв. н.э. в Херсонес были вывезены сотни мраморных деталей из мастерских, расположенных на о. Проконнес в Мраморном море, близ Константинополя. Колонны и капители, алтарные преграды и амвоны, плиты для облицовки стен и вымосток предназначались для многочисленных базилик Херсонеса. По количеству и разнообразию мраморов Херсонес является одним из самых богатых городов Причерноморья, в этом отношении его можно сравнить с Равенной. Мраморы Херсонеса, интересные сами по себе как крупная коллекция, важны также для уточнения хронологии массового строительства базилик в этом городе, как и в целом в Крыму. Многие элементы мраморного декора перемещались, и установить их первоначальное положение едва ли возможно. В коллекции мраморов Херсонеса представлены все основные типы позднеантичной/ранневизантийской капители. Это капители с тонким зубчатым аканфом, капители с двумя рядами листьев аканфа с их подтипами (стандартные капители, «лирные» и V-образные капители), импосты и ионические импостные капители; имеется также один экземпляр традиционной ионической капители. Все капители датируются второй половиной V в. – первой половиной VI в. В эту эпоху и были построены базилики Херсонеса, для которых были привезены капители. Настоящая статья посвящена импостным капителям коллекции Херсонеса.

В статье развивается исследование необычного памятника архитектуры в Ани — притвора (жаматуна или гавита) середины XIII в. церкви Сурб Григор Лусаворич, построенной Тиграном Оненцом. Задачи этой части исследования сосредоточены на выявлении происхождения трехарочной композиции на западном фасаде этой постройки, в связи с чем прослеживаются предшествующие варианты применения близких композиций трехчастного входного проема, выявляются внесенные анийским зодчим новые черты и анализируются дальнейшие пути распространения этой формы, названной автором трибелоном в связи с ее подобием аналогично именуемым античным образцам.

На примере развития данной архитектурной формы в эпохи развитого и позднего Средневековья показана связь между архитектурными традициями христианских народов разных конфессий в странах Закавказья и соседствовавшей с ними Трапезундской византийской империи, а также обращено внимание на роль анийских мастеров, возводивших притвор одного из важнейших монастырей армян-халкидонитов.

В отличие от большинства византийских трибелонов, располагавшихся между нартексом и наосом, трехчастная форма входа в анийском памятнике оказалась на внешней границе гавита/портика/притвора. Такое решение присутствовало в редких ранневизантийских храмах и в Ереруйкской базилике V–VI вв., западный фасад которой, как и портики храма царя Баграта в Кутаиси (первая пол. XI в.), могли послужить подсказками создателям открытого гавита церкви Сурб Григор в Ани. Значение трибелона этой анийской церкви в дальнейшем развитии зодчества в регионе раскрывается в результате его сравнения с ближайшим аналогом в армяно-халкидонитском монастыре Кобайр, с портиками собора Св. Софии в Трапезунде, с монументальными воротами Орта-капы южной стены Дербентской крепости и другими произведениями. Одними из звеньев начальной фазы развития трибелона в регионе предложено считать портики кутаисского храма Баграта начала XI в.

В истории сербской средневековой архитектуры церковь Св. Георгия в Старом Нагоричине близ Скопья известна как один из крупных проектов, связанных с ктиторской деятельностью сербского короля Стефана Милутина (1282–1321). Дата основания — 1312/1313 г. и имя ктитора высечены над западным порталом храма. Вместе с тем архитектура фасадов отчетливо демонстрирует два строительных этапа. Очевидно, Милутин лишь перестроил более древнее здание церкви, сохранив его на значительную высоту и завершив пятиглавой композицией. Новые формы храма оказались важной вехой в формировании утвердившегося в сербском зодчестве первой четверти XIV в. архитектурного стиля, опиравшегося на византийскую строительную технику, а потому именно этот период в истории памятника вызвал пристальный интерес ученых. Однако несмотря на то, что историография, посвященная храму в Старом Нагоричине, объемна, памятник изучался югославскими, сербскими, греческими, отечественными и др. специалистами, многое в нашем представлении о его архитектурной истории до сих пор остается гипотетичным. Наиболее сложной задачей является атрибуция первого «архитектурного слоя» дошедшей до нас постройки. До сих пор нет подтвержденных данных о времени и обстоятельствах возведения храма, как и о происхождении мастеров. В истории его изучения предлагались различные варианты датировок с разбросом в широком временном диапазоне от Первого Болгарского царства в X в. до сербского строительства в конце XII столетия. Большинство исследователей полагали наиболее вероятным временем основания монастыря XI в. Поддерживая эту позицию, автор попробует продвинуться в ее обосновании.

Большая церковь Сурб Карапет (Предтечи) в донском армянском селе Несветай, сильно пострадавшая в годы Великой Отечественной войны, до сих пор не удостаивалась подробного исследования. Построенная в 1858–1866 и 1869–1870 гг., с перерывом, вызванным смертью попечителя, купца Карапета Тоникяна, эта церковь является, вероятно, первой в ряду построек донских армян в 50–70-е гг. — времени строительства храмов почти во всех армянских селах Нижнего Дона и в монастыре Сурб Хач (Св. Креста). Здание принадлежит к типу купольного зала с характерными для него пристенными подкупольными пилонами и вытянутостью внутреннего пространства по продольной оси. Незначительное углубление поперечных рукавов снаружи подчеркнуто колонными портиками. С запада перед входом стоит одновременно построенная колокольня. Руина церкви представляет интерес с точки зрения изучения строительной техники, стратиграфии слоев кладки, выполнения каменных деталей, нанесения штукатурки и лепного декора. В статье развивается мысль о глубинной причине задержки классицизма в среде новонахичеванских армян, а также указывается на прототип архитектурной композиции храма в Несветае — основу композиции церкви Св. Екатерины на Невском проспекте Санкт-Петербурга (1771–1780).

Данная статья — первое монографическое исследование архитектурных особенностей основных построек широко известного армянского монастыря Сурб Хач (Cв. Креста), расположенного ныне в пределах Ростова-на-Дону. Заложенный в конце XVIII в. вблизи г. Нахичеван и сел, основанных переселенцами из Крыма, монастырь играл ключевую роль в духовной жизни армян Нижнего Дона. Посвящение, согласно источнику, было связано с существованием на полуострове монастыря с таким же посвящением Cв. Кресту. Об ориентации нахичеванцев на крымскую святыню свидетельствуют и функциональная схема планировки территории новой обители, и присутствующие в ее составе постройки.

Обращение к труду Е. Шахазиза «Монастырь Сурб Хач Нового Нахичевана», опубликованному в 1903 г., позволяет буквально датировать строительство существующей монастырской церкви 1862 г., когда она была с фундамента основана на месте обветшавшей к тому времени предыдущей церкви. В статье последовательно описываются и анализируются эта церковь, не сохранившаяся, но известная по источникам колокольня, каптажная постройка родника, монументальная лестница для спуска к реке Темерник, мост через нее, трое монастырских ворот. Учет архивных фотографий, сведений об имевших место в начале 1970-х гг. реставрационных работах и результатов проведенного авторами статьи натурного анализа памятников монастыря Сурб Хач приводят к изменению датировок почти все этих построек, уточнению их принадлежности к иным, чем считалось ранее, историко-архитектурным эпохам. В научную литературу введены новые постройки в лице северных ворот и железобетонных, а не каменных инженерных сооружений монументальной лестницы и моста. Сделаны важные выводы о месте архитектуры храма Сурб Хач среди храмов донских армян и, в частности, о ее связи с композицией и формами декора церкви села Несветай, основанной в 1958 г.

Статья посвящена уникальному архитектурному наследию 1930-х гг. в малых городах и пришлюзовых поселках Беломорско-Балтийского канала (ББК) в Северной Карелии и проблемам его сохранения и адаптации к современным требованиям. В советской архитектуре Республики Карелия впервые зафиксированы черты национального неоромантизма, характерного для Финляндии и Карелии начала ХХ в.; обоснована ценность этой части советского наследия как выражение яркого регионализма, культурной идентичности территории, как пример существования в середине 1930-х гг. относительной стилевой свободы в национальной республике во времена господствующей и узаконенной неоклассики на территории огромной страны. Представлен хорошо сохранившийся деревянный cоцгород Сегежа (проектирование 1936–1937 гг.), образцы его типовой (более десятка проектов) застройки, одно- и двухквартирных коттеджей для инженерно-технических работников (ИТР) и высшего руководства исправительно-трудового лагеря, а также дома судопропускных техников 19 пришлюзовых поселков ББК, исчезающих на наших глазах; установлено авторство ряда образцов постконструктивизма и национального неоромантизма (архитекторы П.Е. Аппак, Брайловская, Н.А. Всеволожский, Лесман, Ф. Каппер, К.К. Мейбом, К.А. Половцова и др.). Вводятся в научный оборот материалы натурных обследований автора (2018, 2023), Национального архива Республики Карелия и двух ведомственных архивов.

В статье анализируются поэтика архитектуры модернизма и ее влияние на градостроительные идеи и образы первой половины ХХ в. Поэтика модернизма ставится в более общий эстетический контекст. Рассматриваются эстетические воззрения влиятельных модернистов: Л. Салливена, Ле Корбюзье, К. Малевича, Ф.-Л. Райта, их увлечение идеями неклассической философии и нетрадиционными духовными практиками, которое оказало воздействие на сложение поэтики архитектурного направления, во многом определило модель и семантику модернистского города, способствовало возникновению иконического здания-скульптуры и небоскреба, ставших важными жанрами модернистского градостроительства. В то же время некоторая односторонность этого подхода привела позднее к возникновению альтернативной модели Нового урбанизма.